«Кировабадское дело»

ИСТОРИЯ

На суде в городе Кировабад (ныне Гянджа) в 1938 году восемь из четырнадцати «вредителей» отказались от вынужденных признаний. Этот процесс попал в историю как «Дело Наркомзема АзССР», или «Кировабадское дело».

На исходе «Большого террора» с 4 по 18 августа 1938 года в Кировабаде проходил открытый процесс Специального присутствия Верховного Суда АзССР по делу о «контрреволюционной, буржуазно-националистической, повстанческо-террористической, вредительской организации в системе Наркомата земледелия (НКЗ) АзССР».

На скамье подсудимых оказались 14 бывших работников Наркомата: замнаркома Аджи Полад-заде, начальник управления животноводства Бахрам Аллахвердиев, его заместитель Мамедали Биляндар-заде, директор животноводческого совхоза Гусейн Гусейнов и другие.

Подсудимые якобы желали свержения советской власти в Азербайджане, его отделения от СССР и восстановления капитализма. Как утверждалось, для подготовки благоприятной почвы для переворота планировалось ухудшить жизнь широких слоев населения, спровоцировать их на проявление недовольства и поднять на восстание.

Против сплошной коллективизации

По сути, в Азербайджане действительно росли нужда и недовольство среди трудящихся, ради которых якобы и была совершена «советизация» Азербайджана. И в этом действительно были виновны госчиновники, в том числе НКЗ.

В СССР с лета 1929 года большевики дали старт политике «сплошной коллективизации» сельского хозяйства. Так, в Азербайджане уже за четыре года предполагалось ликвидировать частные хозяйства и заменить их коллективными. Деревня ответила в начале 1930 года массовыми восстаниями, которые подавляли с помощью Красной армии, с применением бронетехники и жесточайшего террора. Крестьяне пытались сопротивляться, но силы были неравны.

На Север, в Казахстан и Сибирь потянулись сотни семей кулаков, выселяемых из Азербайджана. Но врагов становилось все меньше, а дела в селе шли все хуже. И тогда в Баку по примеру российских коллег во «вредителей» определили чиновников НКЗ. 

Вынужденные признания

К июлю 1937 года за исключением наркома Гейдара Везирова практически весь аппарат НКЗ АзССР был «или арестован, или разоблачен, или в стадии разоблачения». На собрании в ЦК КП(б) Азербайджана первый секретарь Мир Джафар Багиров обвинил аппарат НКЗ в «антисоветской, антиколхозной работе» и озвучил свой вывод так: «Все, что делалось антисоветского, антигосударственного, антиколхозного, контрреволюционного в сельском хозяйстве Азербайджана, возглавлял Везиров», который был «из тех врагов, которые по сегодняшний день остались неразоблаченными в наших рядах».

Везирова исключили из партии и арестовали. Под пытками он признал себя и своих сотрудников виновными в том, что они создали организацию, готовившую восстания в 46 районах АзССР, а также теракты против Багирова и Берии. Нарком был тайно осужден выездной сессией Военной коллегии ВС СССР и расстрелян в октябре 1937-го. На открытый суд вывести его не решились...

Суд в Театре имени Берии

Куда надежнее выглядели те 14 человек, которые предстали перед публикой в Гяндже. За исключением двоих – Афана Икмека и Мамеда Султанова – все признали свою вину, были сломлены и готовы к тому, чтобы на заказном судилище публично подтвердить собственные признания.

Государственный театр имени Берии в Кировабаде был переполнен, еще около двух тысяч человек собрались на площади, слушая трансляцию суда через репродукторы. Заметив общественный интерес, восемь подсудимых (Г.Гусейнов, А.Икмек, Ч.Исмаилов, М.Панахов, А.Полад-заде, С.Султанов, М.Султанов и М.Биляндар-заде) отказались признать себя виновными полностью, а Я.Джигитов признал вину лишь частично. Это был скандал!

Ночью непокорных подсудимых обработали в Кировабадском горотделе НКВД его начальник Гамрекели, следователь Л.Гинзбург и прокурор Алигусейнов. Например, «угрожали высылкой детей, арестом жены и безусловным расстрелом». На следующий день обвиняемые покаялись и 11 дней рассказывали о своем «вредительстве». Зачитали и заключение экспертизы, еще в 1940 г. раскритикованное ВС СССР за «явно выраженный обвинительный уклон».

…Вечером 16 августа прокурор Агагусейн Алигусейнов потребовал смертную казнь для 12 из 14 подсудимых. Но «гуманный» суд осудил к расстрелу «лишь» десятерых. Однако оставалась призрачная надежда на то, что высшая инстанция – ВС СССР – отменит приговор. 

Пересмотр дела

Репрессии уже сворачивались, и дело действительно пересмотрели. В феврале 1939 – сентябре 1942 года приговоры по этому делу неоднократно пересматривали, постепенно сократив сроки до 7-10 лет. К финалу пересмотра Бахрам Аллахвердиев, Мамедали Биляндар-заде, Ясон Джигитов и Гусейн Шихалиев уже погибли в лагерях.

При Хрущеве дело снова пересмотрели, допросив выживших обвиняемых, следователя, прокурора и экспертов. 18 июня 1955 года Военная коллегия ВС СССР оправдала всех осужденных.

М.Д.Багирову «Дело Наркомзема», кстати, вышло боком – как иллюстрация к нарушению «социалистической законности», когда год спустя судили его самого. Куда больше по этому делу приговорили без суда и следствия – заочными решениями «тройки» и Особого совещания. К сожалению, архивы бывшего НКВД АзССР, все еще закрытые для исследователей, до сих пор как зеницу ока хранят подобные тайны.