Евгений Водолазкин: «Баку изменился, но не утратил своего прежнего душевного облика»

- Евгений, это ваше первое знакомство с Баку? Поделитесь впечатлениями о городе и его жителях.

- В Баку я уже бывал. В далеком 1984 году приезжал сюда со своей знакомой к дальним родственникам. Это была летняя туристическая поездка. Хотелось увидеть Баку, погулять по Старому городу, о котором много слышал, посмотреть на Девичью башню.

Что особенно запомнилось от той поездки? Баку того времени был очень разным, живым и эмоциональным. Помню, как на улочках Ичеришехер мужчины играли в нарды и пили чай вприкуску с сахаром. Чай разливали в стаканах оригинальной грушевидной формы. А какой вкусный и ароматный был чай! Я побывал на местных пляжах и вдоволь накупался в Каспийском море. До сих пор помню названия пляжей: Пиршаги, Загульба, Бильгя, Шихово. Много общался с местными жителями, такими душевными и гостеприимными. Замечательная поездка выдалась! Современный Баку меня просто поразил. Построенный со вкусом. роскошный город, в котором удачно соединены Восток и Запад.

Безусловно, Баку изменился, но он так и не утратил своего прежнего, душевного облика. Люди остались такими же улыбчивыми и доброжелательными. На улицах Старого города по-прежнему играют в нарды и пьют чай, жизнь по-восточному размеренная и умиротворенная. Одним словом, мне здесь нравится!

- Вы постоянно в работе. Одна за другой выходят ваши новые книги. Интересно, над чем трудитесь сейчас?

- Совсем недавно я закончил новый роман «Чагин». Он поступит в продажу уже 27 октября. Главный герой романа - архивист, сотрудник Городской библиотеки Санкт-Петербурга Исидор Чагин, который обладает феноменальной памятью. Он может запомнить любой по объему текст на бесконечное количество времени. Он запоминает всё, что когда-либо видел и слышал. Но у этого дара есть и оборотная сторона - он ничего не может забыть. А это катастрофа для человека. Чагин пытается избавиться от этой памяти и в конце концов ему это удается.

- А у вас, как у писателя, тоже феноменальная память?

- Нет. У меня скорее плохая память. Как профессионал я помню все, что касается моих научных занятий, помню шифры и рукописи, с которыми мне довелось работать. Но в быту многое забываю. Помогает супруга, за что я ей очень благодарен.

- Знакомы ли вы с азербайджанской литературой? Кого из азербайджанских писателей знаете или читали?

- Прежде всего это представители азербайджанской классики Низами Гянджеви и Мирза Фатали Ахундов. Великолепный язык изложения и прекрасные произведения! Россияне знакомы также с творчеством Рустама Ибрагимбекова, который написал сценарии к более чем 50 фильмам, был соавтором таких киношедевров, как «Белое солнце пустыни», «Урга. Территория любви», «Храни меня, мой талисман», «Утомленные солнцем», «Сибирский цирюльник». В театральном мире его знали как отличного драматурга, автора более 15 пьес.

Что касается молодого поколения азербайджанских писателей и драматургов, увы, их я пока не знаю. Но надеюсь, что эти переводы «дойдут» до России и я с удовольствием их буду читать.

- Учитывая, что вы не только пишете книги, но еще и занимаетесь научной работой, хватает ли вам сил и времени читать художественную литературу, следить за новинками?

- Я обязан читать, во-первых, как писатель. А во-вторых, я вхожу в жюри литературной премии «Ясная Поляна» и в год должен ознакомиться со 150 книгами в среднем. Я знакомлюсь с ними с разной степенью подробности. Наиболее убедительные читаю внимательно и еще и перечитываю какие-то фрагменты. Это отнимает ужасно много времени, но это благодарная работа.

Что касается меня, я поздно начал писать, когда мне было около 40 лет. Но просто потому, что до этого мне нечего было сказать. Помните старый анекдот о лорде Генри, который до тринадцати лет не говорил - и вдруг произнес фразу: «Однако сэндвич подгорел». Сбежался весь дом, все стали спрашивать: «Лорд Генри, почему вы молчали тринадцать лет?» И он ответил: «Потому что тринадцать лет с сэндвичами все было в порядке».

Примерно то же самое произошло и со мной. Меня вполне устраивала моя работа как историка литературы. Я занимался, наверное, лучшим периодом нашей литературы – древностью, с XI по XVII век. Это даже не литература – письменность, и она совершенно иначе устроена. А потом рука вдруг потянулась к прозе.

- В свое время The Guardian включил ваше произведение «Лавра» в список «10 главных мировых романов о Боге». А как на вашу книгу реагируют представители разных конфессий?

- Хорошо реагируют. И православные, и католики, и лютеране. Более того, сделаны переводы в Ираке и Иране на арабский и фарси. Люди другой веры, как это и должно быть, относятся с уважением к нашей вере.

Приступая к роману «Лавр», я хотел рассказать о человеке, способном на жертву. На ежедневную, ежечасную жизнь-жертву. Примерно полгода я обдумывал стиль романа «Лавр». Потом нашел нужную и самую верную форму, необходимую манеру письма. Это было Житие, предназначенное для такого рода повествования, только писал это житие современными литературными средствами. И определил его в итоге как неисторический роман. В «Лавре» меня интересовала не история, а, выражаясь по-лермонтовски, «история души».

- Евгений, на ваш взгляд, почему люди стали читать больше? С чем это связано?

- Думаю, люди приелись тем, что предоставляет им сегодня интернет. Им хочется чего-то большего, глубокого и осмысленного. А к высокому обычно тянутся через книги. В них можно найти ответы на самые серьезные жизненные вопросы. Я уверен, книги помогают жить. Пример для меня - мой учитель, профессор, филолог, искусствовед Дмитрий Сергеевич Лихачев, который дожил до 92 лет. Это был человек, который колоссально много читал. Когда мозг тренирован, это положительно влияет на весь организм. Человек, смотрящий телевизор, видит готовую картинку. Человек, читающий книгу, продолжает делать выводы. Ведь слово обладает логикой и развитием.